Беда — замер­за­ют две бабуш­ки. Экс­трен­ный сбор на дро­ва — 44 200 рублей.

Кур­ча­тов в Кур­ской обла­сти — это обстре­лы, полу­вы­мер­шие дерев­ни и про­сто золо­тые дро­ва (рис­ко­вать сво­ей жиз­нью мало кто хочет). Марии Пет­ровне 95 лет и это вто­рая вой­на в ее жиз­ни. На пер­вой погиб отец — маши­нист, его поезд раз­бом­би­ли в пер­вые дни вой­ны. Маше при­шлось рабо­тать с ран­не­го дет­ства — вяза­ла сно­пы, помо­га­ла взрос­лым. Потом были годы рабо­ты на заво­де и в кол­хо­зе свек­ло­вич­ни­цей. А семьи не полу­чи­лось, дети не роди­лись. Сей­час помочь оди­но­кой бабуш­ке, над домом кото­рой лета­ют раке­ты, неко­му. Но хуже все­го, что этот дом нечем топить, а уез­жать Марии Пет­ровне неку­да, да и не хочет она.

 Авгу­сте Михай­ловне 83 года. Быв­шая учи­тель­ни­ца мате­ма­ти­ки и физи­ки сей­час еле сво­дит кон­цы с кон­ца­ми. Воз­мож­но, и вы ее помни­те — год назад мы чини­ли кры­шу в ее ста­ром доме. Сей­час при­шла новая беда — дров оста­лось все­го на несколь­ко дней. И купить их не на что: пен­сия мизер­ная, поло­ви­на ее ухо­дит на опла­ту мик­ро­зай­ма, кото­рый бабуш­ка взя­ла по ошиб­ке. А цены на дро­ва пуга­ю­щие — и за год не скопить.

Этим бабуш­кам помочь неко­му — у них нет ни детей, ни вну­ков. Есть толь­ко мы и вы.